Знай своё место и не высовывайся...

Непрочитанное письмо (Глава 34) Вспоминала ли Юлька о дочери всё это время или всё же сумела, ради собственного спокойствия, как по мановению волшебной палочки, переключиться на того малыша, что только должен был родиться? Если учесть, что собственная мать ненавидела Юльку до глубины души и можно сказать была лишена материнского инстинкта, то такое поведение было бы вполне уместным и даже оправданным.

Подумаешь, дело-то житейское, в конце концов, дочь осталась жить с отцом. Он хоть и неродной, но любит ребёнка и никогда не оставит, а для себя всегда можно родить ещё. Эка невидаль, ведь, как известно, дурное дело нехитрое. Наверное, если бы Юлька пошла в свою мать, ей было бы намного легче справиться со своими эмоциями. Но она была настолько измучена страданиями от разлуки с дочерью, что была готова волком выть и лезть на стену, не зная, как выйти из этой ситуации. Юлька доводила себя до исступления, рыдая, как ненормальная, и не находила себе места, а утром с красными глазами и опухшим лицом шла на работу, благо, что работала не каждый день, а только сутки через трое. Юрий больше не делал никаких попыток к сближению и лишь смотрел на неё взглядом побитой собаки, когда им случалось пересечься в коридоре или местах общего пользования. Юлька старалась меньше выходить из комнаты и всегда запиралась изнутри. На работе она стала вести себя предельно внимательно и больше не развешивала уши, если кому-то из сменщиц вдруг приходило в голову излить душу, чтобы в свою очередь вызвать на откровенность саму Юльку. Нет уж, больше она на этот фокус не купится. У Юльки никогда не было близких подруг, а если в детстве и юности не складываются отношения с себе подобными, то и в сознательном возрасте нечего ждать искренности и дружеского участия от кого бы то ни было. Отношения со свекровью у Юльки тоже не задались с самого начала, возможно оттого, что наученная горьким опытом, она ждала подвоха ото всех женщин подряд. Разве что соседка тётя Зина была по-настоящему добра к ней. Зато с мужским полом всё было с точностью до наоборот, Юлька никогда не страдала от недостатка внимания, мужики всегда вились вокруг неё роем. Но вот что странно, ни один из многочисленных поклонников так и не позвал её замуж, ни один. Исключением стал Тимофей, но он всегда дышал к жене ровно, хотя чисто физически она его конечно привлекала. Зато Юлька была влюблена в него с самого начала их отношений и поэтому с радостью приняла предложение выйти замуж. Да, она не чувствовала от него взаимности, но искренне полагала, что её любви хватит на двоих. На протяжение 6 лет брака, Юлька честно хранила мужу верность, пока Сэм вновь не появился в её жизни. Не сумев ему противостоять, она вынуждена была покориться, а оступившись раз, больше не пыталась сопротивляться. А кто бы мог сопротивляться, когда животный страх или ужас плещется где-то в районе горла и готов выплеснуться наружу со всем содержимым желудка? Это был страх перед жестокостью братвы, а не перед Семёном, в конце концов Юлька знала, как заставить любого мужика есть с руки. Сэм тоже не был исключением, не зря ведь он собирал деньги, чтобы бросить всё и вся, и уехать с ней как можно дальше. Для Сэмэна Юлька была наваждением, а всё, что с ней связано, неким фетишем, он был непросто очарован, а подсел на неё плотно, как наркоман, что уже не может обходиться без дозы. Да и как ещё он мог реагировать, когда жена в постели была бревно бревном? Меж тем, для Юльки не было никаких запретов, физическая близость всегда привлекала её и каждый раз она отдавалась, как в последний. Так было со всеми партнёрами, и с Сэмом в том числе. Неизвестно, как бы сложилась их судьба в дальнейшем, останься Семён в живых. Что было бы, если бы Сэм и Юлька стали жить вместе? Возможно, впоследствии, он мог собственноручно прирезать её в порыве животной страсти или ревности, и снова бы сел за решётку, как знать? Но случилось то, что случилось, Юлька вынуждена была бросить на произвол судьбы собственного ребёнка и бежать куда глаза глядят, живя в страхе за жизнь дочери, да и за свою тоже. Хотя, Юлька, не задумываясь, рассталась бы со своей жизнью, что не стоила и ломаного гроша, если бы не узнала, что снова ждёт ребёнка. Значит, надо жить, несмотря ни на что, и верить в лучшее. Но где это лучшее? Есть ли для Юльки место под солнцем, где она могла почувствовать себя по-настоящему счастливой? Да и разве есть в её нынешней жизни хоть что-то настоящее? Даже документы и те фальшивые. Лютый, словно в насмешку, снабдил Юльку паспортом, в котором чёрным по белому было написано: Неустроева Юлиана Семёновна, ни больше, ни меньше. Но и на этом Паша Лютый не остановился. Местом рождения Юльки он выбрал деревню в Калужской области с характерным названием Чёрная Грязь, а местом постоянной регистрации город Грязи, только уже в Липецкой области. Мол, знай своё место, шалава, в грязи родилась, там и подохнешь. Хорошо, хоть имя выбрал похожее, зато фамилия звучала, как насмешка или пророчество. Мол, как ни старайся, но никогда и нигде не удастся тебе устроиться. Что и говорить, Лютый с выдумкой подошёл к подбору личных данных для Юльки, с огоньком. А отчество должно было служить ей вечным напоминанием и укором. Ведь Семён погиб по вине Юльки, можно сказать из-за любви к ней. Он выбрал смерть, чтобы любимая женщина не пострадала и осталась в живых. Лютый сдержал своё слово и даже снабдил возлюбленную Сэмэна деньгами, но следить за ней не перестал. Угрозы, что братва сможет достать её повсюду, не были пустыми, Паша уже знал местонахождение Юльки, поскольку у него были завязки повсюду. Да это было и нетрудно, учитывая, что он лично выправлял ей паспорт. В Хабаровске у Лютого тоже были свои люди, он поручил одному из них негласно приглядывать за "сеструхой" и сообщать обо всех лишних телодвижениях родственницы. Куда ходит, с кем общается, чем дышит. Комендант общежития был неприятно удивлён, когда один из местных братков пришёл к нему с расспросами и отдал приказ наблюдать за Юлькой и докладывать обо всём, что она делает. Признаться, до этого визита, у коменданта были виды на новую жилицу, хорошо ещё, что он не успел за ней приударить, но сведения об этой профурсетке, что неожиданно свалилась ему на голову, поставлять придётся, иначе никак. Но Юлька не давала коменданту ни единого шанса выслужиться перед братвой, она вела затворнический образ жизни, почти никуда не выходила, только на работу, да в магазин, ну и изредка могла немного прогуляться в округе. В общем, женщина вела себя, как монашка. Причина такого поведения была проста. Юлька не желала ничьей смерти и поэтому решила больше не связываться ни с одним из мужчин. Лучше жить одной, чем осознавать, что ты несёшь горе и несчастье каждому, кто к тебе прикоснётся. Именно по этой причине, она старалась не подпускать к себе Юрия. Ничего, пострадает немного и остынет. Так могло бы продолжаться довольно долго, если бы хозяину ларька вдруг не приспичило потребовать у новенькой сатисфакции и тем самым компенсировать ту недостачу. В конце концов, за всё в этой жизни приходится платить. Женщинам проще, им необязательно расплачиваться деньгами, можно и натурой, особенно, если натура в натуре хороша, как в случае с Юлькой. Валера пришёл почти под утро, часа в 4, в это время наступало затишье и продавщицы могли отдохнуть часок-другой. Даже самые последние забулдыги уже спали, а не бегали по ларькам с целью разжиться бутылкой пива или фанфуриком для опохмела. Юлька не спала. Сняв обувку и подобрав ноги, она просто сидела в кресле, когда услышала стук в дверь и глухой голос хозяина: - Юля, открой, это Валера. - Что случилось, почему в такую рань? - спросила она, но дверь всё же открыла. - Ничего не случилось, дорогая. Пришёл посидеть, выпить вместе с тобой, конфетами угостить. Страшно одной наверное? Не замёрзла? Идём, я тебя согрею. Хозяин вошёл в маленькое помещение и навис прямо над ней, стараясь прижаться потеснее, что было совсем нетрудно. В узком пространстве ларька, заставленном ящиками и коробками, толком не развернуться. - Спасибо, мне совсем не холодно, на мне водолазка и тёплый свитер. - А вот одежду лучше снять, не переживай, не замёрзнешь. Потрогай здесь, чувствуешь как горячо? Сейчас и тебе будет горячо, знаешь как может любить настоящий мужчина? Не бойся, Юла, - от волнения Валера заговорил с ещё большим акцентом. Облапив Юльку за задницу, он схватил её руку и сунул себе в штаны, после чего тяжело задышал. Юльке стало тошно от происходящего, но не только из-за беременности. В довершение всего, от Валеры тащило перегаром, он возвращался из гостей, когда его потянуло на сладкое. "Господи, да что за гадство вечно с мной приключается? Не понос, так золотуха, ещё только влюблённого женатого кавказца не хватало на мою голову. Ну сколько можно?" - подумала Юлька, отдёрнув руку и стараясь отодвинуться как можно дальше от мужчины. Но того уже было не остановить. Распаляясь всё больше, Валера принялся слюняво целовать Юльку толстыми губами и одновременно шарил по всему телу руками, стараясь залезть под водолазку и свитер. Вот когда он пожалел, что экономил электроэнергию и запрещал продавщицам включать обогреватель. - Отстань, Валера, не доводи до греха, - крикнула Юлька, сопротивляясь, что было сил. Но где там, пылкий мужчина уже повалил её на раскладное кресло. Возможно, Валере удалось бы осуществить задуманное, если бы Юлька не вцепилась ему в лицо длинными когтями. Мужчина взвыл от боли, а она не стала дожидаться последствий и ринулась к выходу. Дверной замок всё время заедал, но на этот раз открылся на удивление быстро. Юлька выскочила наружу и полетела в сторону общежития, благо, до него было рукой подать. У входа она нос к носу столкнулась с Юркой, тот долго пытался достучаться до спящей вахтёрши, но так и не смог попасть внутрь. - Юль, привет, ты откуда так несёшься и где твоя обувь? - Привет, не спрашивай, насилу ноги унесла. Что, не открывают? - Неа, спит, зараза, хотя я ещё с вечера предупреждал, во сколько вернусь. Слушай, тебе может помощь нужна? - Да, нужна. Сможешь сходить со мной на работу? Мне надо вещи свои забрать, тут недалеко, метров 300. - Ты прямо вот так пойдёшь, босиком? - А у меня разве есть выбор? Ничего, не растаю, пошли. Юрий молча пошёл следом. В ларьке ему пришлось пару раз тряхнуть пьяного Валеру, чтобы тот отдал Юльке вещи и заплатил за сутки. Мужчина был оскорблён до глубины души, но спорить не стал. На прощание он сказал, что больше в услугах новенькой не нуждается. Продолжение следует Предыдущая глава Начало [img]"[/img] Источник